Сегодня до безумия звездное небо.
Я заметила его, когда шла от машины к калитке дома. Звезд рассыпалось столько, что хоть срисовывай картой на дверь. Страшно.
Это был один из тех видов небес, что наводил безмолвный ужас на маленькую Сашеньку во время ночных прогулок с крестной по району. Тогда она специально отходила от света фонаря, запрокидывала голову вверх и смотрела, ощущая некое клокотание в закутанном в несколько шарфов горле. От этого было еще страшнее.
Когда боязнь становилась непереносимой, ребенок опускал взгляд на сугробы. Присев в них, он начинал лепить снеговика или что-то пытаться написать, то и дело косясь туда, наверх, где периодически возникал ослепительно желтый пылающий метеор. Как фонарь.
А потом голова поднималась опять вверх. В пронзительно темный холод небосвода. Звезды, видимо, замечали этот взор и начинали подмигивать. А в небольшом пятилетнем сознании с особой отчетливостью всплывала мысль: "Пусто. Огромно. Смертельно. Смерть придет именно оттуда".
Затем Сашеньку, порядком заснеженную, вели домой, к ванне, чаю и конфетам. Фонарь оставался одиноко маяковать звездам.
А пламенный метеор на фоне смертельной синевы перекочевывал в самые жуткие кошмары. Уже лет пятнадцать.
***
Ну серьезно. Любого маньяка, монстра, бабу во сне пережить можно. Но только не эту синеву.
Я заметила его, когда шла от машины к калитке дома. Звезд рассыпалось столько, что хоть срисовывай картой на дверь. Страшно.
Это был один из тех видов небес, что наводил безмолвный ужас на маленькую Сашеньку во время ночных прогулок с крестной по району. Тогда она специально отходила от света фонаря, запрокидывала голову вверх и смотрела, ощущая некое клокотание в закутанном в несколько шарфов горле. От этого было еще страшнее.
Когда боязнь становилась непереносимой, ребенок опускал взгляд на сугробы. Присев в них, он начинал лепить снеговика или что-то пытаться написать, то и дело косясь туда, наверх, где периодически возникал ослепительно желтый пылающий метеор. Как фонарь.
А потом голова поднималась опять вверх. В пронзительно темный холод небосвода. Звезды, видимо, замечали этот взор и начинали подмигивать. А в небольшом пятилетнем сознании с особой отчетливостью всплывала мысль: "Пусто. Огромно. Смертельно. Смерть придет именно оттуда".
Затем Сашеньку, порядком заснеженную, вели домой, к ванне, чаю и конфетам. Фонарь оставался одиноко маяковать звездам.
А пламенный метеор на фоне смертельной синевы перекочевывал в самые жуткие кошмары. Уже лет пятнадцать.
***
Ну серьезно. Любого маньяка, монстра, бабу во сне пережить можно. Но только не эту синеву.